Недостаточно знать назубок все московские рестораны, описания всех музеев, картин или помнить все переулки и улицы Москвы
Исторически консьерж – «хранитель ключей в замке». В средние века он занимался гостями феодала. В конце XIX века, когда началась развиваться Индустрия гостеприимства, во многих парижских отелях появились предприимчивые молодые люди, которые арендовали небольшую площадь и занимались просьбами гостей. Со временем в международных гостиничных цепочках появилась собственная позиция «консьерж», что позволило следить за качеством сервиса и приносило дополнительный доход отелю.
В 1929 году консьержи пяти гранд-отелей Парижа создали профессиональную ассоциацию с целью обмена опытом, получения новых знаний и просто помощи друг другу. Она получила название Les clefs d'or, или Золотые ключи.
HM: Павел, а в России когда появились консьержи?
П.Н.: Первые западные цепочки пришли в Россию где-то в 1991 году. В 1998 году начальник службы портье (консьерж) отеля «Балчуг Кемпински» Евгений Багдасаров начал заниматься созданием Российской ассоциации консьержей. Юридически организация была зарегистрирована в январе 2000 года, а уже через год на всемирном конгрессе консьержей в Афинах мы получили свой международный статус. Вообще, это очень большая организация со сложной иерархией, охватывающая 40 стран и более 5 тысяч членов.
HM: Есть разница между консьержами в России и за рубежом?
П.Н.: Если в Европе средний возраст консьержа – 30–35 лет, то в России – 23–25. И, как вы понимаете, человек в 30 лет, не говоря уже о 50-ти, обладает совершенно другим жизненным опытом. В нашей работе много рутины, но даже в обычных ситуациях есть свои нюансы. И здесь нужен человек с опытом. Так, звонишь в кассу театра: «Есть билеты?», отвечают «Есть». Договариваешься, что курьер приедет за ними через 40 минут – он приезжает, а билетов нет. «С кем вы говорили?» – «С Мариванной» – «Нет у нас такой!». У хорошего консьержа в итоге билеты будут, тем или иным путем.
HM: Вы налаживаете партнерские отношения с теми же театрами?
П.Н.: Естественно. Хотя с театрами сложнее в нашей конкретно российской ситуации, потому что там очень много людей с советским менталитетом. Если звонишь и представляешься человеком из ГУВД, генерал-майором или адъютантом Такого-то, то сразу по-другому реагируют. Когда звонишь из отеля, зачастую тебя воспринимают как «мальчик какой-то», им неинтересно. Это психология. На Западе же построена совершенно четкая бизнес-модель: человек продал – получил свой бонус.
HM: Как вы стали консьержем?
П.Н.: По образованию я инженер по земельному кадастру. Но так получилось, что в15 лет я попал в гостиницу – убирал номера, работал официантом и в службе приема и размещения. В 2000-м меня взяли консьержем в отель «Балчуг Кемпински» – совершенно случайно, я даже не представлял что это такое. Первые полгода были ужасно стрессовыми – немыслимый объем информации, сложные ситуации… Благо, волосы не темные, а то бы седина проявилась!
HM: Что было самым страшным?
П.Н.: Когда у вас 6 телефонных линий, из них 4 звонят практически одновременно, еще огромная стопка факсов, на которые нужно ответить до конца смены, и очередь, как в «Макдоналдсе» – нужно за полторы-две минуты объяснить гостю, как пройти до Кремля, где поужинать, как добраться обратно, да еще сделать это так, чтобы у него не возникло ощущения, что от него хотят отвязаться.
HM: Как дальше развивалась ваша карьера, какой важный опыт вы получили?
П.Н.: Когда я работал в консьерж-службе American Express, было очень интересно все создавать с нуля, делать базы, прописывать процедуры, собирать контакты, понимать, как вести заказы клиентов, которых ты не видишь. В гостинице ты можешь визуально «просканировать» гостя, чтобы понять, что ему предложить. Ведь тех же итальянских ресторанов в Москве очень много, но у каждого гостя свои ожидания – и важно их угадать. А как понять по телефону, что это за человек и что ему нужно? Это было интересно. Также важный опыт я получил, будучи управляющим делами у состоятельного человека – чем только ни занимался! Затем я вернулся в профессию – присоединился к команде консьержей «Swissotel Красные Холмы».
В моем понимании, консьерж – это составляющая самого человека, то есть некие ментальные или человеческие характеристики. Недостаточно знать назубок все московские рестораны, описания всех музеев, картин или помнить все переулки и улицы Москвы. Если вы начнете меня серьезно тестировать, я, наверное, экзамен по этим темам не пройду – но мне и не нужно помнить все картины «Третьяковки» или меню ресторана «Пушкин». Моя задача – найти в кратчайший срок любую информацию. И все, что легально, морально и этично, я найду.
HM: Какие для этого используете инструменты? Сколько времени уходит на обработку одного запроса?
П.Н.: Пользуемся Интернетом, телефоном. У меня в списке контактов порядка 2,5 тысяч человек – это знакомые из совершенно разных сфер. На обработку некоторых запросов достаточно 30 секунд, некоторые требуют нескольких недель. Мы в свое время искали антикварную книгу для одного иранского шаха. Это был достаточно трудоемкий сложный процесс – мы упорно обзванивали букинистические магазины.
HM: Какие еще необычные запросы случаются?
П.Н.: Летом я задержал вылет самолета. У меня гость вошел в аэропорт за 5 минут до вылета… и улетел. Сам не знаю, как я это сделал. У нас говорят, консьерж без удачи – это не консьерж. В той конкретной ситуации помогла случайность, звезды так сложились. Не последнюю роль в разрешении ситуации сыграла помощь коллеги из другой гостиницы. Сотруднику авиакомпании все равно, по какой причине человек опаздывает, у него таких звонков по 10 тысяч в день – он отвечает заученными фразами. И тут на помощь приходит где-то услышанная информация, интуиция, знание психологии: где-то надо посочувствовать, где-то чуть-чуть надавить, где-то попросить, где-то поплакаться...
Или другая ситуация. Человек подходит и говорит, что через 10 минут ему нужна машина. Но в час-пик ты не получишь автомобиль через такой короткий промежуток времени! Тут действую по-разному: звоню в транспортные компании, уговариваю диспетчера объявить по рации – вдруг кто-то рядом, или выхожу на знакомых водителей. Любой вопрос решается, если есть время и деньги. Консьерж – это не Бог, конечно. Но опять же, полет на Луну теоретически возможен. Вопрос только в том, когда и сколько это будет стоить.
Недавно ко мне подошли наши постоянные гости, сказали, что едут в Барселону и им нужны билеты на матч «Барселона» – «Реал» – и самые лучшие! А билетов нет нигде, всю Барселону перерыл. Позвонил в итоге коллеге, он пообещал достать билеты в ложу, расположенную рядом с президентами. Гости обалдели от цены, хотя до этого говорили, что для них она не важна! Это решенная ситуация или нерешенная?
HM: А забавные случаи были?
П.Н.: Как-то ко мне подошел гость, поставил около стойки чемодан и отлучился, сказав, что скоро придет. Тут же подходит еще один и ставит рядом еще два чемодана – судя по всему, они вместе. Пока я был занят, последний заказывает такси, забирает все чемоданы, подтвердив моему коллеге, что они принадлежат ему, и уезжает. Через 10 минут возвращается первый джентльмен и спрашивает свой багаж. Пришлось сказать, что мы его убрали в камеру хранения. У нас было немного времени в запасе – мы очень деликатно, не поднимая шума, потребовали чемоданы обратно и получили их, договорившись с такси. Все закончилось благополучно, гость так и не узнал, что его багаж где-то путешествовал полчаса.
HM: Каким требованиям должен отвечать соискатель на должность консьержа?
П.Н.: У каждого отеля они свои. Вот я предпочитаю, чтобы это были ребята, а не девушки – ведь приходится стоять по 8–10 часов на ногах, переносить чемоданы. Хотя с другой стороны, девушка быстрее «уболтает» разъяренного гостя, проймет его улыбкой, дамы вообще зачастую более тактичны и внимательны. Так, в «Marriott Роял Аврора» работают одни девушки, но они сидят, а не стоят, как мы в Swissotel. Ограничений по возрасту никаких нет, но я бы консьержа младше 22–23 лет не брал в принципе, потому что здесь очень важен жизненный опыт. Также нужны базовые знания по психологии. Это человек с хорошо развитой интуицией, любознательный, причем все знания должны быть разложены по полочкам.Знания языков обязательно. Если ты звонишь, например, в Париж и начинаешь разговор по-английски – результат будет один, а если говоришь хотя бы пару фраз по-французски – другой. Я могу худо-бедно объясниться на испанском, итальянском, французском.
HM: Сколько человек должно работать в службе?
П.Н.: Все зависит от отеля, от финансовой ситуации и того, как менеджмент видит эту позицию. У нас сначала было 3, сейчас 4. Я знаю гостиницы, в которых их по 18, но это не в России.HM: Как у нас воспринимается эта профессия?П.Н.: Многие вообще не знают, что это такое. Ну театральные билеты, такси, гиды… А здесь все настолько многогранно! Нужно следить за открытиями, знать трендовые места – все время держать руку на пульсе!
Ориентироваться практически во всех сферах жизни.Был такой знаменитый консьерж Жан-Клод Ильгер, где-то год или два назад он вышел на пенсию. Так вот Жан-Клод отработал в парижском отеле Plaza Athenee около 50 лет. Начинал с посыльного еще в 14 лет. Его в буквальном смысле слова знал весь Париж. Когда он выходил в своем шикарном красно-золотом фраке из отеля, чтобы что-то сделать для гостя лично, все директора бутиков на Avenue Montaigne подходили и жали ему руку. Он легенда!
HM: Что в России может привлечь молодых людей прийти на эту должность?
П.Н.: Сейчас уже появился интерес. Высшие учебные заведения, готовящие кадры для индустрии гостеприимства, мало-помалу стали обучать и консьержей. Уже есть ребята, которые просятся именно в эту службу. Привлекает постоянный драйв и, в некотором смысле, возможность творить каждый день. Хороший консьерж, как правило, не уходит из профессии. Я работал в офисе, имел должность «исполнительный директор», но мне это быстро наскучило.
HM: То есть текучка кадров невысокая?
П.Н.: И да, и нет. Все зависит от отеля, от конкретного человека. В России после революции вообще исчезла кастовость и преемственность, сейчас все хотят быть начальниками и ездить на машине с водителем, отсюда и постоянный поиск каких-то новых горизонтов. Но если консьержи меняются каждые три месяца, какой от них толк? За это время человек может освоить только самые азы. Я часто вспоминаю генерального директора отеля «Балчуг Кемпински» Ханса Зибесту. Он был очень эмоциональным, иногда эксцентричным, очень многого требовал. И для него консьерж всегда был главным человеком в отеле. Он говорил: «Мне все равно, сколько ты зарабатываешь чаевых, но если я услышу жалобу от гостей, что это слишком дорого, что их плохо обслуживают, не улыбаются им – я с тебя спрошу!». Генеральный менеджер Swissotel Ян Хованец – скорее, учитель, ментор. Я никогда не слышал, чтобы он повышал на кого-то голос, но он много объясняет и рассказывает. У нас вообще очень дружная команда.
HM: За хорошие чаевые можете взять в работу запрос, который задевает ваши этические принципы?
П.Н.: Было несколько таких ситуаций, но для меня важнее имя, чем деньги. Конечно, я не знаю, что бы сделал, предложи мне 10 миллионов долларов – может, взял бы и испарился! (Смеется). Но вообще, репутация гораздо дороже. HM: Рестораны платят какую-либо комиссию за сотрудничество? П.Н.: Предлагают практически все. Лично я не считаю это правильным: гостю нужно советовать то, что ему хочется.
HM: Как можно совершенствоваться в профессии, чтобы добиться успехов?
П.Н.: Самообразование – безостановочный процесс. Консьерж должен периодически ходить на выставки, в театры, в рестораны, развлекательные центры. Нужно изучать самые разные направления и аспекты жизни – современное искусство, импрессионизм, иконопись, тенденции моды; знать почему иногда билет бизнес-класса может стоить дешевле экономического и т.д. В общем, постоянно инвестировать в себя и свое образование
HM: Существуют ли специальные тренинги?
П.Н.: Мы с московскими консьержами собираемся где-то раз-два в месяц и посещаем какое-то новое место. Недавно шеф-повар «Свиссотеля Красные Холмы» Жан-Мишель Хардуин-Атлан рассказывал нам о гастрономических ресторанах – многие вещи стали откровением. Периодически мы встречаемся с посевщиками услуг. Например, был тренинг по обслуживанию vip-залов в аэропортах, проведенный компанией «Сенатор». Все это помогает в работе.
HM: Что-то изменилось с тех пор, как вы стали президентом ассоциации?
П.Н.: Работы прибавилось, забот. Чем больше вникаю во все, тем больше узнаю нового о самой ассоциации – уже как руководитель, который непосредственно общается с коллегами такого же уровня.
HM: Как можно попасть в профессиональное сообщество?
П.Н.: Прежде чем человек получит возможность вступить в организацию консьержей, ему необходимо проработать в гостиничном бизнесе четыре года, и три из них – в должности консьержа, а также получить рекомендации от двух членов организации. Каждые два месяца мы проводим различные встречи и тренинги, чтобы посмотреть на новых людей, поделиться опытом. У нас маленькая семья: все друг друга знают, многие дружат.
HM: Можно сказать, что золотые ключи – это некий знак качества?
П.Н.: Ключи – это, безусловно, знак качества. Гость, который подходит к консьержу, у которого ключи на лацкане пиджака, может быть уверен, что перед ним человек с опытом и определенным багажом знаний, значит, он приложит все усилия, чтобы решить вопрос.
HM: Как часто проходят масштабные встречи профессионалов?
П.Н.: Общероссийские – дважды в год. Международный конгресс – раз в год. На конгрессе можно получить неоценимый опыт, что важно особенно для молодых ребят. Там проводятся профессиональные тренинги по сервису, психологии, продажам, консьерж узнает другую страну, расширяет свой кругозор. Я писал письма поддержки директорам многих гостиниц, чтобы они взяли на себя расходы, связанные с поездкой молодых коллег. Некоторые думают, что мы там просто отдыхаем, ходим по ресторанам и экскурсиям – где здесь прибыль? Но все это часть нашей работы. Мы продаем эмоции! В любом пятизвездочном отеле почти те же кровати, стены, душ...
Но люди приезжают именно в вашу гостиницу, потому что им комфортно. Значит, инвестировать деньги в своих сотрудников все же стоит?! Как просчитать прибыль, которую принесет горничная, знающая, что клиент не любит взбитые подушки? А если консьерж, помня все предпочтения гостя, организовывает все еще до того, как его об этом попросили? Да, консьержи ходят по ресторанам и вечеринкам – общаются, узнают новое! Скучные тренинги лишь отбивают охоту учиться.
HM: Какие положительные сдвиги в профессии вы хотели бы видеть?
П.Н.: Профессия на нашем рынке еще очень молодая. Профессионалов в Москве можно по пальцам пересчитать. Не все из них входят в Ассоциацию, считая, что у них и так все хорошо. Но мы предлагаем не только доступ к определенным ресурсам в лице консьержей из других стран, но и развитие, новые знания, готовые решения. Все это очень важно. У нашей Ассоциации есть будущее, приходят молодые ребята, которые хотят учиться, работать. Нам нужна поддержка со стороны руководства гостиниц, Министерства туризма и спорта. Во всем мире чиновники понимают, что туристы – это деньги. Но в Москве почему-то туристы никому не нужны. Очень много всего нужно менять, взять хотя бы ситуацию с такси и надписями латинскими буквами в метро. Я надеюсь, что через 10 лет картина будет совсем иной.